Феникс лежал на траве, пытаясь привести мысли в порядок и разобраться, куда это он свалился. Голова, да и как все тело беспощадно болели. Ноги представляли из себя набор боли и усталости. Руки казались просто неподъемными железными гирями. Голова… Голова раскалывалась мириадами искр, но еще не начала болеть, хоть и приближалась к этому состоянию. Феникс просто пытался собрать себя в кучу, желательно дееспособную. Нет, он не был птицей, просто его так звали.

Мысли спотыкались о боль и желание заснуть и забыться, но он понимал: его падение видели многие и этим многим будут интересно: «что там такое свалилось, и чем там можно поживиться?» В этой бесконечно тяжелой борьбе Феникс слегка себя ощупал. Вроде крови (там, где трогал себя) нет, но и оружия тоже нет. А это было, просто, прескверно.

Неимоверным усилием воли, и не только ее, Феникс открыл глаза. Он валялся на спине (наконец то вернулось чувство пространства и ощущение земли) и ко всему он был просто немного шокирован своим падением. Он видел пролом в кронах многовековых деревьев, даже заметил небольшую канавку с собой в окончании на земле. В общем, падение было весьма удачным, и даже вроде ребра уцелели.

С такими, почти оптимистическими, мыслями Феникс все-таки воздел себя на ноги. Не скажем, что это было просто, но он и не после таких свалок вставал.
И в этот самый момент, пока Феникс еще пошатывался, на полянку из кустов вышли три пеших типа и еще один на лошади. Пехотинцы ничего особо интересного из себя не представляли. Просто бандитоватый сброд: одеты как кто может (хоть бы доспехи по фигуре подогнали – с раздражением подумал Феникс). А вот всадник был весьма интересен. Это был высокий блондин с длинными волосами, и от него исходило непонятное обаяние. Про такое Феникс читал только в старинных книгах. Это по настоящему мистическое обаяние сводило с ума, но Феникс понял, что это просто - он эльф.

Вся четверка с нескрываемым презрением рассматривала Феникса. Он им казался слабаком, поскольку никогда не отличался особой шириной плечей.
Вид разбойники имели самый, что ни на есть бандитский, впрочем, видать этого они и сами не особо отрицали. Намерения были тоже соответствующие – одежда на Фениксе была красивой и надежной. «Как вы мне все дороги…» - подумал с некоторым раздражением и грустью Феникс.

Ближний к нему бандит с наглой улыбкой вытащил из ножен свой меч, «весьма плохонький» - отметил про себя Феникс, и пошел на него по кругу. Меч был похож на удлиненное с одной стороны веретено и с достаточно толстым клинком. Фехтовать таким с большой скоростью будет трудно, да и левая сторона открыта, надо бы ее прикрыть, щитом или хоть кинжалом. Но кинжал обладатель наглой улыбки не доставал. «А вот это ты зря», нагловато и уверенно подумал Феникс, ну да ладно, дураков учить – сам одурачишься.

Атака была быстрой и весьма непрофессиональной как для такого бандита. Феникс, поднырнув под руку, протянул противника немного вперед, а после по широкой дуге вывернул ее наружу. Жуткий хруст ломающейся кости утонул в истерическом крике. Крик, следом, утонул в перерубленном горле. Меч и кинжал незамедлительно перекочевали в руки Феникса.

Через незримое мгновение оба товарища смелого бандита рванулись в атаку, но и на этот раз Феникс оказался быстрее и профессиональнее. Кинжал метнуть в горло правого, и длинный прямой удар в сердце левому. И вскоре полянка украсилась еще парой свежих трупов.

Эльф все это время наблюдал за дракой с самым невозмутимым видом. После, не торопясь, спешился и достал из-за спины свой клинок. Это был настоящий меч. Расторопный и резкий. Меч был существенно лучше, чем у его соратников, ослепительно светлым, полутора-ручный, средне-длинный, с небольшим изгибом и тонким острием. И ко всему он весь был покрыт узорами.

Но как показала, весьма непродолжительная, практика – фехтовальщик из него был хуже среднего. Несколько коротких атак и вся банда, стараниями Феникса, переместилась в гости к праотцам.

- Есть еще желающие? – достаточно громко поинтересовался Феникс, но вопрос остался, как и предполагалось, без ответа, - вот и чудненько…

Немного подождав, Феникс начал откровенно мародерствовать. Он пособирал все их оружие, а также снял кольчугу и доспех с эльфа. Не то, что бы Феникс любил обирать трупы. Просто после такой «радушной» встречи, оставаться без хоть какой брони и оружия было весьма неуютно. Феникс снял куртку, натянул кольчугу и доспех, а наверх сей композиции, натянул куртку. Меч эльфа и все пять найденных кинжалов тоже переместились к нему за пояс.

После всех переодеваний и выпотрашивания карманов с сумками, Феникс распряг и стреножил, трофейного, коня и задумался, куда девать трупы? Хоронить ему их было просто лень.

Посему он снял с них ремни и, обвязав ноги трупам поволок их парами в сторону подальше от ручейка. Примерно шагов через двести Феникс уверился, что здесь их быстро съедят падальщики, и оставил на опушке леска весьма живописное дополнение к пейзажу.

Феникс растянулся на травке и, глядя в небо, размышлял, когда его отсюда заберут, ведь сигнал про свое падение он отослал еще перед входом в атмосферу. Да именно так, Феникс был боевым пилотом, а фехтованием занимался с самого детства и был неизменным чемпионом летного училища.

Его корабль после встречи с кораблями Псилона был сильно поврежден и начал не сильно управляемую посадку на ближайшую планету. А простыми словами он просто падал. Еще на подлете Феникс начал сливать атмосферное топливо, которое, для большей правдоподобности, пришлось еще и поджечь. И в итоге получился весьма длинный и правдоподобный пламенный хвост. Правда, из-за этого пришлось десантироваться прямо возле земли. Что и привело к весьма болезненным ощущениям после самой посадки.

Сам корабль представлял собой сейчас весьма плачевное зрелище, после встречи со скалой, об которую он остановил свое стремительное падение.
Феникс откровенно бездельничал и размышлял о том, что можно некоторое время просто предаваться безделью и валянию на травке, поскольку на орбитальных станциях и боевых крейсерах травки для валяния почему-то нет.